При подходе к стенке мы увидели тысячи людей, собравшихся у причалов порта, и не верили своим глазам. Сколько хватал глаз, везде были видны красные флаги, транспаранты с приветствиями нашей стране‚ множеством портретов наших руководителей. После швартовки мы выстроились у борта и ответили на приветственные крики «УРА!». И покатилось над всей толпой мощное  ответное «УРА! УРА! УРА!». Цепь из полицейских была не в состоянии удержать напор толпы, и некоторые люди падали с причала в воду. Их тут же подбирали катера и лодки. Власти города, не откладывая в долгий ящик, решили организовать встречу советских моряков с населением города в городском парке. Прибыли полицейские машины и представитель префектуры полиции для опечатывания радиопередатчиков. Населению объявили, что встреча состоится в парке, но народ не расходился, наверное, считая, что могут обмануть, чтобы все разошлись. Представитель полиции, который опечатывал радиостанции, оказался моим земляком из села Петропавловка Екатеринославской губернии по фамилии Косенко. Его отец, еще в 1912 году эмигрировавший от преследования русской полиции, так и остался в Уругвае, заболел и умер в 1920 году. Мать и дети прижились в этой стране, выучились и работают в учреждениях Монтевидео. Он сообщил, что в их семьях соблюдают Украинские традиции, все говорят на украинском языке и отлично знают испанский. Он также сообщил, что в городе очень много украинцев и русских‚ они соблюдают свои национальные традиции и культуру, в городе издаются газеты на украинском и русском языках, имеются национальные клубы. 

    В стране легально действуют компартия и комсомол. После формальных процедур Косенко организовал выезд в парк на полицейских машинах группы наших моряков. В парке уже были приготовлены столы с различными угощениями, и нас ждало множество народа. Уругвайцы уже знали о разгроме немцев под Москвой, а также знали, что советский ледокол должен прибыть в Уругвай, поэтому с таким энтузиазмом и встретили нас. С обеих сторон были произнесены краткие речи и горячие пожелания советскому народу полной победы над Гитлеризмом.

    Куда бы мы ни пошли по парку, нас окружали толпы народа, расспрашивали о нашей стране. Мы были восхищены ухоженным парком, в котором было много аттракционов, красивые небольшие озера, в которых плавали белые и черные лебеди, сказочные замки, различные скульптуры и цветы, цветы, цветы.

    С парка мы группами направились в город. В одном месте украинцы  завели нас в украинский клуб. Как раз в клубе шла репетиция спектакля "Наймичка" по произведению Т. Г. Шевченко. Хозяева гордились своим клубом, но поведали нам, что здесь живется им не ахти как хорошо. Хорошую работу найти трудно, тяжело с жильем, многие ютятся на чердаках и в каморках. Кто имел деньги, завели маленькие дела по торговле, а большинство заняты на работах по очистке города‚ на погрузке судов в порту. Живут надеждой попасть в Россию после победы над Гитлером. На вопрос, почему не остались на Украине после воссоединения, с ответом мнутся, мол, их сагитировали богатые, ненавидящие большевиков. Попрощались с клубными работниками, и пошли осматривать город. 

    В городе много высотных домов‚ улицы чистые‚ много цветов и деревьев.

    Где бы мы ни появились, сразу же собирался народ. На вопрос как вы узнаете, что мы русские, люди отвечали со смехом: по одежде - у нас брюки дудочки, а у вас - клеш, поэтому сразу видно, что русские.

    Попали мы на одну удивительную улицу, посреди улицы арка, на арке "эмблема": лежит полуголая женщина с поднятыми ногами в виде латинской буквы V (победа), а дальше коттеджи, коттеджи. В этих коттеджах легально занимаются проституцией сотни девушек от 17 до 23 лет, как нам объяснили наши «попутчики». Позднее, перед уходом из города, мы спросили Костенко, пришедшего распечатывать наши радиопередатчики, о непонятном для нас легальном положении проституции. Он нам сказал: власти выбрали меньшее зло - все равно проституцию не запретишь. Девушки не всегда могут найти работу, а жить надо. В заведениях они проходят медицинские осмотры, и меньше вероятности распространения венерических болезней. Конечно, это аморально, но сама жизнь заставляет идти на это.

    Почти на каждом углу японские ресторанчики-забегаловки, где продают в основном пирожки с луковой начинкой. Готовят их японцы такими вкусными, что они постоянно идут «нарасхват». Украинцы говорят, что секрета их приготовления, кроме японцев, никто не знает.

    На одной из улиц зашли в ресторан капитально покушать. Заказали жареный картофель и бифштекс. У нас было правило: в увольнении ни грамма спиртного, но нам принесли бутылку с красивой этикеткой и красными буквами наискось "ЛЕНИНГРАД". Вокруг стола собралась толпа из посетителей посмотреть, как русские будут пить водку. Пришлось в интимном разговоре с официантом признаться, что мы не пьем. Мы попросили официанта под видом раскупорки бутылки унести водку, и в бутылке принести напиток, похожий на водку (благо она была не чисто белая). Мы разлили в большие стаканы этот напиток и  выпили одним духом, удовлетворив любопытство собравшихся у столика, а они так и ахнули – что же с нами будет? Мы же спокойно принялись за еду. Бифштекс не понравился: в середине сырой, а картофель – отличный, хрустящий. Мы попросили у официанта огурчиков — мерзавчиков, но их в наличии не оказалось. Тут же немедленно были посланы гонцы, и минут через пятнадцать огурчики были на столе. Нам потом рассказали, что, если бы не подали этих огурцов по заказу, ресторан бы обанкротился - никто в него бы не ходил. Молва пошла бы по всему городу, что там не выполняют заказы. Мы потом жалели, что чуть не довели владельца ресторана до банкротства, но мы не знали о престиже марки заведения. Мы покушали и спокойно ушли из ресторана, а за нами и все любопытные, удивляясь, что русские ушли, как будто и не пили спиртного. Конечно, обманывать некрасиво, но можно и пошутить. 

    По возвращению на ледокол, мы рассказывали товарищам о происшествии в ресторане‚ и некоторые подтверждали, что и им предлагали водку "Ленинград", но они отказались и огурчиков не заказывали. Посмеялись все вдоволь.