26-го марта 1942 года "Микоян" снялся с якоря, и штурманы проложили курс к берегам Южной Америки, причем съем с якоря и обратную постановку на него нам пришлось производить три, не то, даже четыре раза к ряду, одно за другим. Это происходило по той причине, что всякий раз, как только "Микоян" начинал поднимать якорь или уже полностью поднимал его, готовый к отходу, английская морская разведка доносила о появлении у южноафриканского побережья неопознанных подводных лодок (надо полагать, японских, а возможно и немецких), ожидающих нашего выхода в океан, и выход приходилось откладывать до более благоприятного времени и случая. Разумеется, и японское, и немецкое командование ВМС через свою вездесущую агентуру уже узнало о приходе в Кейптаун такого крупного и такого ценного советского корабля, каким являлся наш "Микоян" и, надо думать, что все командиры из подводных лодок и рейдеров, действовавших в этих южных районах Атлантики и Индийского океана, уже получили соответствующий приказ на этот счет.
Встреча с ними не сулила нам ничего хорошего. Это был бы наш трагический и бесславный конец. Но и ожидать более благоприятных условий для перехода через Атлантику уже также было нельзя. Это ожидание могло затянуться на слишком долгое время. Уменьшение же его риска при этом никак и ничем не гарантировалось, а возможно и наоборот, даже многократно и увеличивало его. На войне, как на войне. Необходимо было рисковать.
Поэтому 26-го марта командир корабля, несмотря на предупреждения и отговоры прибывших на корабль чинов английской морской разведслужбы, не внял им, а деликатно и вежливо препроводив их на берег тут же дал команду: "По местам стоять, с якоря сниматься!" Винты, взбурлив воду за кормою корабля, дали ему ход, с каждым своим оборотом все более удаляя его и от побережья самой южной оконечности Африки и от раскинувшегося на нем большого и красивого портового города Кейптауна. Вскоре и город, и само побережье скрылись из видимости наших глаз, как бы растворившись в светлой лазоревой дымке над бликом водной глади. Перед нами во всю свою необъятную и необозримую ширь лежал могучий и грозный Атлантический океан, на просторах которого в разное время в ожесточенных боях и сражениях нередко решалась судьба и участь многих кораблей и целых флотов, конфликтовавших, противоборствовавших держав. Но фортуна нашего счастья и благоволение Всевышнего, как и прежде, продолжали благоприятствовать нам.
Этот переход через Атлантику был исключительно тяжелым и опасным для нашего тихоходного и совершенно безоружного ледокола. По сведениям той же английской морской разведки, только в средних и южных широтах этого океана находилось и активно действовало в то время до тридцати немецких подводных лодок. Помимо них, на этих же, издревле проторенных морских дорогах, выслеживали и топили корабли наших союзников и несколько немецких рейдеров.
