СЕВАСТОПОЛЬ - НОВОРОССИЙСК
октябрь 1941

Mobirise themes are based on Bootstrap 3 and Bootstrap 4 - most powerful mobile first framework. Now, even if you're not code-savvy, you can be a part of an exciting growing bootstrap community.

Choose from the large selection of latest pre-made blocks - full-screen intro, bootstrap carousel, content slider, responsive image gallery with lightbox, parallax scrolling, video backgrounds, hamburger menu, sticky header and more.

Sites made with Mobirise are 100% mobile-friendly according the latest Google Test and Google loves those websites (officially)!

Mobirise themes are based on Bootstrap 3 and Bootstrap 4 - most powerful mobile first framework. Now, even if you're not code-savvy, you can be a part of an exciting growing bootstrap community.

Choose from the large selection of latest pre-made blocks - full-screen intro, bootstrap carousel, content slider, responsive image gallery with lightbox, parallax scrolling, video backgrounds, hamburger menu, sticky header and more.

   И здесь, в Севастополе, в базе, корабли не имеют отдыха. Немецкая авиация каждую ночь и по нескольку раз делает налеты. Ущербу мало, грохоту много. Весьма. Приходят не радостные вести с Турецкого вала, Крым под угрозой. Армия и тут не держит.

    Неужели возможна вторая оборона Севастополя с суши, очень похоже, что так. Богопротивно!

                                                             * * *

   Одесский огненный котел сжег своих защитников. Фронта нет, он умер. Об Одессе уже больше не говорят, она перестала быть нашей — до лучших будущих времен. Знаю! Верю!

   Остались тяжелые героические воспоминания и тысячи мучеников в госпиталях, живых свидетелей былой славы.

   Крымский фронт рухнул, как легкий заборчик. Немец прет на Севастополь. Нет уже никакого сомнения в том, что вскорости в Севастополе и вокруг него вспыхнет огненное кольцо, и заклокочет смертельное варево.

Злость. И обидно. 

 Из дневника капитана корабля, С.М.Сергеева.

   Со дня нашего прихода в Севастополь ... артиллеристы, зенитчики нашего "Микояна" совместно с зенитчиками других кораблей и береговых батарей отражали нередкие налеты немецкой авиации на этот город. Случалось и не единожды бить по вражеским самолетам, прямою наводкой и из орудий главного калибра. И хотя результативность такой стрельбы была нулевой, ее зрелищность была прямо-таки потрясающей. Надо думать, что находившиеся в то время в них немецкие летчики чувствовали себя очень и очень неуютно, в до предела повышенном напряжении и страхе, когда видели как возле их самолетов пролетают пудовые болванки. Тем же самым нашим зенитчикам пришлось заниматься и по приходе "Микояна" в Новороссийск. Причем в то время эти налеты на него были, пожалуй, даже более массированными и более ожесточенными, нежели на Севастополь.

Из воспоминаний Н.И. Кузова

   В октябре «Микоян» получил приказ перейти в Новороссийск. В Севастополе на него погрузили воинскую часть,36 стволов дальнобойных морских орудий и боеприпасы. Орудия имели очень большой вес, и перевезти их мог только «Микоян». Отразив на переходе атаку самолётов противника, 15 октября корабль прибыл в Новороссийск.
   Принял участие вспомогательный крейсер и в обороне Севастополя, систематически совершая рейсы из Новороссийска. Доставляя в осаждённый город пополнение, военные грузы, вывозил раненых и гражданское население. На нём эвакуировали личный состав и оружие 2-й бригады торпедных катеров, начали вывозить демонтированную художественную и историческую ценность – «Панораму обороны Севастополя. В октябре на нём было эвакуировано более 1000 раненых. В начале ноября на «Микояне» в Новороссийск перешёл штаб флота. Корабль вёл огонь и по позициям врага под Севастополем. Не раз попадал он в тяжёлое положение. Но выручали трезвый расчёт командира корабля, трудовой энтузиазм и смекалка моряков. В сложных условиях личным составом была поставлена на место одна машина, сдвинутая с фундамента при бомбёжке, и отцентрирована линия вала.  

   После возвращения из-под Одессы на главную базу в Севастополь в соответствии с планом эвакуации в/крейсер перевозил из Севастополя в Новороссийск артиллерийские различные грузы. В частности, были перевезены двенадцать запасных артиллерийских стволов 305 м/м главного калибра линкора и 18 артиллерийских стволов 180 м/м тяжёлых орудий. Груз весьма весомый был взят на палубу корабля и благополучно доставлен по назначению.

   В пути, как всегда, корабль подвергался атакам с воздуха. Все атаки были отбиты, а два самолёта Ю-88 (бомбардировщик Junkers Ju 88) противника сбиты.

 "Особое Задание" С.М.Сергеев.

    До Новороссийска рукой подать, но тут из-за горного хребта вынырнули фашистские бомбардировщики.  Зенитчики открыли ураганный огонь по самолетам, препятствуя прицельному бомбометанию, но все же некоторые самолеты сбросили бомбы рядом с кораблем и нанесли существенные повреждения. Прекратилась подача электроэнергии, потекли котлы, и так расшатанные во время стрельб под Одессой, был потерян ход. Подошел буксир с порта и повел корабль к причалу. Повреждения были серьезные, но команды машинистов и котельщиков решили произвести ремонт своими силами и с этим архисложным заданием справились. Здесь отличились ассы машинного и котельного дела Стеценко, ДьяченкоУлич, Калбанов и другие специалисты.  

    Стоим на ремонте несколько дней у причала Новороссийского порта. Город-порт на вид с моря очень красив. Обрамленный горами с севера, востока и юга, он утопает в деревьях еще не сбросивших листья. Высоких зданий не много, и город кажется уютным и спокойным. Только в порту шла тревожная жизнь. Приходили транспорты с ранеными, грузились пароходы и баржи боеприпасами и продовольствием для защитников Севастополя.

 Из воспоминаний Г.М. Гладуша

   Ошвартовавшись у одного из причалов порта, мы приступили к выгрузке доставленных нами сюда <в Новороссийск> из Севастополя многих ценнейших грузов, которые необходимо было сберечь и сохранить до лучших времен. В числе этих грузов были и двенадцать стволов двенадцати-(или даже четырнадцати) -дюймовых орудий, предназначавшихся для начатого постройкой в Николаеве линейного корабля (название которого затрудняюсь назвать). На время перехода мы их закрепили цепями прямо на верхней палубе нашего корабля. Крепеж безусловно весьма опасный и рискованный, но благодарение Богу, ниспославшему нам отличную погоду и уберегшего нас от налетов вражеской авиации в ходе него. Нетрудно представить, как бы все это выглядело, не свершись обратное, не снизойди до нас такие его милости и благоприятствования на этот случай. Размер этих стволов был огромен и внушителен. Они лежали на ней (на палубе), как фабричные трубы, вызывая у нас своим видом и мощью невольное восхищение и уважение к себе.

   Очередной налет вражеской авиации на Новороссийск, пришедшийся, как мне помнится, вскоре же по нашему приходу в него, как раз и застал нас за их выгрузкой.

   Наступил решающий момент боя. Мощным огнем всех своих зенитных орудий и пулеметов мы отражали яростные атаки вражеских пикирующих бомбардировщиков, решительно пресекая возможность их пикирования и прицельного бомбометания.

   Из общего числа сброшенных ими бомб три бомбы, разорвавшиеся в двух-трех десятках метров от бортов нашего "Микояна", видимо не были случайными и предназначались, как мы это правильно поняли, и, если так можно выразиться, персонально ему. И то, что они не грохнулись на его палубу и на его надстройки и не отправили его вместе со всеми нами на дно Цемесской бухты, безусловно сыграло свою решающую роль – тот мощный упреждающий огонь, который мы вели по налетевшим немецким самолетам и все также благосклонность, ниспосланная нам богом судьбы - фортуна нашего счастья, которая оберегала нас в Николаеве и под Одессой, и в Севастополе, и здесь, в Новороссийске. Вздыбив на месте своего падения зеркальную гладь моря, рухнул в него и ушел на дно сбитый нашими зенитчиками один из принимавших участие в этом налете вражеский бомбардировщик, который за минуты до того, как быть обитым и низвергнуться с заоблачных высот в пучину моря, все же успел двумя своими бомбами разворотить корму и натворить немало бед находившемуся невдалеке от нас крейсеру "Ворошилов", большой урон в результате этого налета понесли и неразумно сбившиеся в плотную кучу небольшие деревянные, рыболовные суденышки, отстаивавшиеся в то время в порту. Залетевшая в самую ее середину увесистая фугаска разбила и раскидала их во все стороны, не оставив в целости ни одного из них. Уж куда попала одна из бомб, видимо, знают только те, куда она попала. Оседая на сушу и на воду, в воздухе, как в снежную зимнюю метель, кружилась масса какого-то пуха и перьев - осыпав ими палубу и надстройки и нашего "Микояна". Пострадали при этом налете и многие промышленные предприятия, коммуникации и жилые кварталы-города. Были жертвы и среди его населения, число которых не сообщалось. 

Воспоминания Н.И. Кузова

Старший механик Ю.М. Злотник с неизвестным.
Новороссийск, октябрь 1941.
фото из архива Ю.М. Злотника.

   Мотаюсь в море между Севастополем и Новороссийском. Всякое добришко военное на спине своего слона таскаю подальше от огня. Хожу один, как всегда, никаких охранений. Начальство совершенно убеждено в том, что мой корабль и я сам заговорены от всяких авионов и подлодок противника. Да мне и не нужно никаких охранений. Ради бога увольте от этих ледащих катеришек. Возись с ним, с этим охранением, как черт с младенцем. Я иду подальше в море, а у катера топлива не хватит. Вот тебе и охранение. Нет. Нет, не надо. Я уж как-нибудь сам охраню себя. Хожу далеко вне видимости берегов и никаких встреч с самолетами, с подлодками противника не происходит. Противник сидит и сторожит там у крымского берега, на большой корабельной дороге. Нисколько не удивляюсь, что там часто топят корабли. На ловца и зверь бежит.

                                                             * * *

   На рейде Севастополя пусто. Так называемое «боевое ядро флота» испарилось, как дым. Удрали жуки на Кавказское побережье.

   Над бухтой немецкая авиация висит и кружит в хороводе с нашими истребителями день и ночь. Стоянка очень беспокойная. Того и гляди всадят бомбы в корабль. Позор, в конюшне потопить могут.

Приказано перебазироваться в Новороссийск и там остаться до особого приказа.

                                 * * *

   Дело сделано, стою в Новороссийске, а немецкая авиация и здесь покоя нам не дает и тревожит. Налетают каждую ночь. Это уже никуда не годится. Микояновцы остервенились ужасно, при налетах лупят так отчаянно из орудий, что удачно создается завеса огня. Оглушаем город. Жители не в обиде, но зато рассеиваем самолеты противника и не даем бомбить себя.

   Применяю проверенную боевым опытом тактику, часто меняю места.

   Все пока идет благополучно. На крейсере «Микоян», кажется, на единственном корабле Черноморского Флота, нет жертв и раненых. Мне бы очень хотелось сохранить до конца войны жизнь и здоровье матросов — молодцов

 Из дневника капитана корабля, С.М.Сергеева.

    На утро 3 ноября командир БЧ-4 Камаев приказал мне взять двух краснофлотцев и доставить на корабль дистиллированной воды для аккумуляторов. Со мной пошли Гапоненко и Коваль. В это время в городе формировалась 2-я бригада моряков для отправки под Москву.

    Завтракали моряки в ресторанах и столовых города. Среди них встретились и знакомые по прежней службе на крейсерах "Красный Кавказ" к "Ворошилов", они пригласили нас позавтракать с ними. К завтраку подавали вино шато-икем, но мы с Ковалем отказались, а Гапоненко быстро выпил, и я приказал ему идти на корабль и доложить командиру о нарушении дисциплины, а сами мы пошли на завод по воду. По возвращении на корабль Гапоненко на корабле не оказалось, и командир приказал, где угодно его разыскать. Но разыскивать не пришлось, его привезли на грузовой машине, груженной луком. Оказывается, что вместо того, чтобы идти на корабль, он еще добавил вина, нашел с помощью моряков штаб бригады и требовал зачислить его в бригаду, да так настойчиво, что пришлось его связать и отправить на корабль. А мне, конечно, корабельный карцер за недосмотр. И все же Гапоненко добился своего. Не знаю, жив ли он сейчас.

 Из воспоминаний Г.М. Гладуша

   К этому времени вражеская авиация начала усиленно бомбить Новороссийск. Обычно перед налётом бомбардировщиков над портом пролетал самолёт-разведчик. Как только он улетал, капитан 2 ранга С.М.Сергеев менял место стоянки «Микояна». Этим он выводил корабль из-под удара, а зенитчики участвовали в отражении налета вражеских бомбардировщиков.

   Команда любила своего командира. Он был для всех примером мужества и решительности. Все знали, что во время гражданской войны в Испании их командир добровольцем, умело и храбро сражался с фашистами в рядах республиканских моряков. За что и был награждён двумя орденами, сверкавших на его кителе.


   Черт знает, что это такое. Я немножко испуган. Со мной случился непонятный припадок – обходил корабль, спустился в первую кочегарку и вдруг – страшный непонятный внутренний жар пронзил меня, я облился потом. Жар сменился невыносимыми болями в области почек и сердца. Меня почти без памяти вынесли из кочегарки и принесли в каюту. Боль меня держала скованным более двух часов. Я чуть было не смалодушничал и не пустил себе пулю в башку. Удержался, а теперь все хорошо – нет болей, и чувствую я себя отлично.

   В чем же дело? Врач говорит, что это какой-то нервный припадок от переутомления. Не верится, мне кажется, это проклятая контузия дает себя знать.

   Плюнем на это дело и забудем, чем скорей, тем лучше.

                                                             * * *

   Все сводки с фронта – сплошное огорчение. Я вижу все зловещие признаки приготовления Новороссийска к драпу. Мне приказано перейти в Поти. Что я там буду делать со своим кораблищем? – небо чадить?

Что же разве уже для кораблей флота нет боевых дел?

   Ну, что ж, придётся не торопясь собраться и уйти, мужественно унося с собой временную неудачу. Когда-нибудь и для нас настоящее дело будет.

 Из дневника капитана корабля, С.М.Сергеева.

Капитан С.М. Сергеев (справа) с В.Г. Камаевым, 1942 год. 
Фотография из архивов второго механика В.Ф. Донаусова и командира отделения радистов Г.М. Гладуша.

© Copyright 2022 Svetlana Tokareva, Elena Kallo - All Rights Reserved